Чёрные доски крестьянского домика разбухли извечной влагой, плесневелая древесина выдыхала в темноту июля огоньки гниения. На каждого, кто видел это, находила брезгливая жалость от мысли, что и в этом доме живут люди – бедная женщина с родившимся совсем недавно сыном.
Соседи не знали, кто был отцом ребёнка, но с его появлением женщине, наконец, пришлось искать заработок. Каждый день она оставляла младенца и уходила в лес - начинала спеть жимолость, которую она продавала соседям-крестьянам, слишком озабоченным выращиванием зерна и овощей, чтобы удостаивать этой чести сладкие ягоды.
Но жимолость скоро уснёт, думала женщина, минуя в сумерках каждый оборванный ею куст, и чем тогда она будет содержать ребёнка, если только не вручить это заботу богу на небесах, отправившись к нему. Неожиданно впереди вспыхнули зеленоватые огоньки, не болотные ли, и не заблудилась ли она? Но сейчас же, как разворачивается алый платок, так разлился по коже вой – ужас смерти от волчьих зубов пришёл на смену страху погибнуть в болотной жиже. Огоньки были недвижимы, почва под ногами тоже, любопытство взяло своё, и женщина подошла ближе – мерцанием изумрудов, полнивших белый волчий череп, оказалось лесное свечение.
До утра счастливица искала место, которое могло бы сохранить в неприкосновенной безопасности найденные камни. Ни подпол, полный чёрных жаб и пиявок, ни чердак, сквозящий щелями, не удовлетворяли её.
«После моей смерти дом, наверняка снесут, если он не рухнет прежде. На себе я носить волчий подарок не могу – мало ли зла в нашем королевстве. Закопать нельзя и вовсе – соседи никогда не видели, чтобы я была занята крестьянским трудом, с чего бы мне нагибаться к земле сейчас».
Ясно, что богатство должен стеречь тот, кому оно достанется – ребёнок, спавший сейчас в бывшем цветочном ящике. Завернув изумруды в пелёнки, она сразу же разозлилась на неспособность их вечно хранить. Мать взяла только один камешек и продала его первому же конному, которого встретила на дороге, ведущей ко дворцу. Невероятная идея пришла ей в голову – она обеспечит своего сына, спрячет его будущее в нём самом!
Домой она пришла с клубком бинтов и обмоток. Наложив изумрудики каждый размером с ягоду жимолости на ноги, руки и грудь ребёнка, все до одного, она плотно обвязала поверх обмотками и не снимала их уже никогда с мальчика, меняя раз в месяц.
Все в королевстве к пяти годам сына бедной женщины знали о его печальной истории – страшная болезнь поразила малютку, причиной её наверняка была сырость и плесень родного дома. Никто не видел его без бинтов и без матери – та не покидала своего сокровища никогда.
Все эти годы она меняла матерчатые колодки, следила за тем, как кожа растущего тела поглощает гладкие камни, вот скоро уже и поблёскивающие драгоценностями нарывы зарастут вовсе. Все эти годы плач боли и вой волков под окнами донимали женщину, изумруды волчьих зрачков весёлым хороводом кружили вокруг дома. К девяти годам бинты были сняты – жители королевства увидели уродливые последствия болезни – отвратительные бугры с перекатывающейся сердцевиной покрывали тело мальчика, а мать по-прежнему сопровождала его повсюду.
Живя это время на серебро, полученное за камушек, они так и не покинули набрякший влагой дом, и каждый год волчий вой подбирался ближе. На девятый год следы ночных гостей петляли у двери, тащились под крыльцо, хранящее пустой зубастый череп.
В конце июля случай избавил больного от страданий, как говорили в королевстве, и добавил его матери горя; она ушла в лес, смущая соседей криками – волки забрали свой подарок.